Ключевым звеном патогенеза системных аутоиммунных ревматических заболеваний являются нарушение иммунологической толерантности и формирование пула аутореактивных клеток. Последствиями этого становятся неконтролируемая активация эффекторного звена клеточного (Т-лимфоциты) и гуморального (В-лимфоциты и плазматические клетки) звеньев иммунитета, пролиферация аутореактивных клонов, формирование и персистенция клеток иммунологической памяти. При этом Т-, В- и плазматические клетки иммунологической памяти во взаимодействии с комплексом патогенных сигналов микроокружения обеспечивают стабильность и адаптивность формирующегося воспалительного процесса.

В современной клинической практике при назначении лекарственных препаратов превалирует подход «терапевтической пирамиды» с постепенной эскалацией воздействия до достижения ремиссии. Он не затрагивает механизмы иммунологической толерантности, в связи с чем проводится пожизненно и ассоциирован с множеством нежелательных явлений.

Предлагается использование термина «деплеционно-реституционная терапия» – ДРТ [depletion (англ.) – опустошение, истощение; restitutio ad integrum (лат.) – восстановление до первоначального, полное восстановление] для альтернативного подхода, который характеризует методы, основанные на массивном кратковременном цитотоксическом воздействии, приводящем к глубокой редукции патогенных аутореактивных клеточных клонов с последующей репопуляцией за счет «наивных» клеточных элементов и, соответственно, восстановлению механизмов толерантности и формированию сверхдлительной безлекарственной ремиссии. В настоящее время принципы ДРТ уже интегрированы в онкогематологии и неврологии. Наиболее перспективными потенциальными мишенями такой терапии в ревматологии считаются эффекторы гуморального звена иммунитета: В-клетки, плазмобласты и плазматические клетки. К наиболее перспективным средствам реализации данного подхода можно отнести CAR-T-клетки и терапевтические биспецифические моноклональные антитела.

Первичные системные васкулиты являются четко определенными нозологическими формами, однако ряд заболеваний может имитировать их клинические, лабораторные, рентгенологические и гистологические признаки. В первой части статьи представлен обзор имитаторов васкулитов крупных и средних сосудов, к которым относятся инфекции и негенетические васкулопатии. Установить диагноз крайне важно до начала терапии, что поможет избежать тяжелых и даже катастрофических последствий при ведении пациентов с этими сложными заболеваниями.

При динамическом наблюдении за пациентами с идиопатическими воспалительными миопатиями (ИВМ) оценивают изменения активности заболевания и возникших повреждений с помощью ряда общепринятых инструментов. Наряду с этим используются объективные методы визуализации, в частности магнитно-резонансная томография (МРТ) мышц. В настоящее время взаимосвязь ее результатов с клинико-лабораторными параметрами в динамике изучена недостаточно.

Цель исследования – оценить в динамике основные признаки вовлечения мышц по данным МРТ и сравнить их с клинико-лабораторными параметрами, индексами активности и повреждения у пациентов с ИВМ.

Материал и методы. В исследование включено 32 пациента с заболеваниями из группы ИВМ, соответствовавших классификационным критериям EULAR/ACR 2017 г. Всем пациентам дважды была проведена МРТ мышц бедер и голеней на аппарате Philips Multiva 1.5 TESLA (Philips, Нидерланды) с использованием Т1-, Т2- и STIR Т2-импульсных последовательностей, по 4-балльной полуколичественной шкале оценивались признаки отека и жировой перестройки. Медиана интервала между исследованиями – 15,5 [9; 24] мес. Исходно и при повторном осмотре пациентам выполнялось стандартное клиническое обследование, включая мануальное мышечное тестирование (ММТ-8). Активность заболевания определялась с помощью индекса MITAX. Необратимые изменения оценивались по индексу повреждения MDI.

Результаты и обсуждение. При наблюдении в динамике обнаружены статистически значимое уменьшение общего счета отека и увеличение общего счета жировой перестройки бедер и голеней (р<0,05). Уменьшение общего счета отека бедер ассоциировалось с увеличением мышечной силы согласно результатам ММТ-8 (р=0,03), снижением уровня креатинфосфокиназы (КФК; р=0,005) и индекса активности (р=0,003). Нарастание общего счета жировой перестройки бедер сопровождалось уменьшением мышечной силы согласно данным ММТ-8 (р=0,01) и увеличением необратимых мышечных изменений в соответствии с индексом повреждения (p=0,002). Уменьшение общего счета отека голеней было связано со снижением уровня КФК (р=0,002) и индекса активности (p<0,001). Изменение общего счета жировой перестройки голеней не ассоциировалось со статистически значимыми изменениями клинико-лабораторных параметров заболевания.

Заключение. По данным МРТ изменения основных признаков вовлечения мышц – отека и жировой перестройки – имели четкий параллелизм с динамикой клинико-лабораторных показателей, что подтверждает чувствительность данного метода к изменениям как активности, так и тяжести заболевания. Таким образом, МРТ мышц у пациентов с мышечной слабостью позволяет отличить признаки воспаления от проявлений необратимого повреждения, что имеет большое значение для определения тактики лечения и прогноза.

Антифосфолипидные антитела (аФЛ) являются признаком приобретенной тромбофилии и ассоциируются с рецидивирующими тромбозами и акушерской патологией. В классификационных критериях 2006 г. к серологическим маркерам антифосфолипидного синдрома (АФС) относятся волчаночный антикоагулянт, антитела к кардиолипину (аКЛ) и â2-гликопротеину 1 (анти- â2-GP1) классов IgG и IgM в средних и высоких концентрациях. Задача стандартизации уровней аФЛ остается нерешенной, что приводит к вариативности результатов.

Цель исследования – оценка сопоставимости результатов определения IgG/IgM аКЛ и IgG/IgM анти- â2-ГП1 с помощью иммуноферментного (ИФА) и хемилюминесцентного (ХЛА) анализов.

Материал и методы. Была исследована периферическая кровь у 192 пациентов (147 женщин и 45 мужчин), у 55 (29%) из которых был первичный АФС, у 12 (6%) – вероятный АФС, у 61 (32%) – системная красная волчанка (СКВ) с АФС и у 64 (33%) – СКВ без АФС. У всех участников определяли IgG/IgM аКЛ и IgG/IgM анти-â2-ГП1 методом ИФА. Методом ХЛА исследовали IgG/IgM аКЛ у 192 пациентов и IgG/IgМ анти- â2-ГП1 у 191.

Результаты и обсуждение. Оценка сопоставимости результатов ИФА и ХЛА показала существенные расхождения по позитивным значениям. Так, в 16% случаев отмечалось расхождение по уровням IgG аКЛ и IgM аКЛ по данным обоих методов (n=30 и n=31 соответственно), в 18% – по уровню IgG анти-С-ГП1 (n=34) и в 15% – по уровню IgM анти- â2-GP1 (n=28). В большей степени эти расхождения были связаны с более частым выявлением аФЛ в ХЛА при их отрицательных уровнях в ИФА, что свидетельствует о большей информативности метода ХЛА.

Однако небольшое количество пациентов были позитивны по аФЛ в ИФА, но негативны в ХЛА: 5 – с IgG аКЛ, 4 – с IgM аКЛ, 6 – с IgG анти- â2-ГП1 и 2 – с IgM анти-â2-ГП1.

Заключение. Показано, что ХЛА является более информативным методом определения IgG аКЛ и IgG анти-â2-ГП1, чем ИФА (p<0,05).

Цель исследования – изучить эффективность и безопасность применения олокизумаба (ОКЗ) у пациентов с ревматоидным артритом (РА) в условиях реальной клинической практики

Материал и методы. Наблюдательное исследование проходило в 73 центрах Российской Федерации в период с 1.12 2022 г. по 31.01 2025 г. и основывалось на ретроспективном анализе данных реальной клинической практики. Сбор и аналитическая обработка информации о пациентах проводились исходно, после 1, 6 и 12 мес лечения.

Результаты и обсуждение. Включено 1576 пациентов (81,7% женщин) с РА, медиана возраста – 55,0 [44,0; 63,0] лет, длительности РА – 100,0 [50,0; 156,0] мес. После 6 и 12 мес терапии ОКЗ цели терапии (ремиссии/низкой активности) удалось достичь у 63,3 и 79,8% пациентов по DAS28-СРБ, у 55,4 и 75,5% пациентов по CDAI соответственно. Пол, возраст, серопозитивность по ревматоидному фактору и антителам к циклическому цитруллинированному пептиду, а также использование базисных противовоспалительных препаратов не оказывали статистически значимого влияния на достижение цели терапии. За время наблюдения значительная часть пациентов смогла прекратить прием глюкокортикоидов: исходно их принимали 51,1% пациентов, через 6 мес – 27,6%, через 12 мес – 17,0%. В течение наблюдения лечение прервано у 148 (9,5%) пациентов: у 50 (3,2%) – в связи с недостаточной эффективностью, у 63 (4,0%) – из-за нежелательных явлений, у 35 (2,2%) – по иным причинам.

Заключение. Применение прямого ингибитора интерлейкина 6 ОКЗ у пациентов с РА в условиях реальной клинической практики демонстрирует высокую эффективность и хороший профиль безопасности.

Современные методы лечения существенно улучшили выживаемость при ассоциированных с антинейтрофильными цитоплазматическими антителами системных васкулитах (АНЦА-СВ), однако они связаны с повышенным риском инфекций, которые являются одной из ведущих причин госпитализации и смерти таких больных.

Цель исследования – изучение частоты, структуры и факторов риска коморбидных инфекций у пациентов с АНЦА-СВ.

Материал и методы. В проспективное когортное исследование включено 130 пациентов с АНЦА-СВ старше 18 лет, в том числе 87 – с гранулематозом с полиангиитом, 32 – с микроскопическим полиангиитом и 11 – с эозинофильным гранулематозом с полиангиитом. На этапе включения анализировали первичную медицинскую документацию, рассчитывали индексы BVAS и VDI. Динамическое наблюдение осуществляли ежемесячно на протяжении 12 мес. Первичной конечной точкой в исследовании был эпизод инфекции, зарегистрированный при очередном контакте с пациентом, вторичными конечными точками – тяжелые инфекции.

Результаты и обсуждение. За 12 мес наблюдения у 130 пациентов с АНЦА-СВ был выявлен 281 эпизод различных инфекций (238 эпизодов на 100 пациенто-лет, 95% доверительный интервал, ДИ 209–270), чаще всего встречались инфекции верхних дыхательных путей. Как тяжелые расценены 23 случая инфекций у 14 больных (19,5 эпизода на 100 пациенто-лет, 95% ДИ 12,2–30,9), в 3 случаях зафиксирован связанный с инфекцией летальный исход.

Заключение. Результаты исследования показали, что у пациентов с АНЦА-СВ регистрируется высокая частота инфекций, в том числе тяжелых, которые являются у них фактором неблагоприятного исхода.

Ревматоидный артрит (РА) – неизлечимое, но потенциально контролируемое заболевание. Основная цель лечения – достижение ремиссии или низкого уровня активности болезни. Среди трудно поддающихся лечению пациентов выделяют три группы: пациенты, лечение которых не соответствует стратегии «Лечение до достижения цели» (Treat-to-Target, Т2Т) в силу либо недостаточной активности врача, либо несоблюдения режима лечения больным; пациенты, у которых не распознаны центральные механизмы боли; пациенты с «истинно рефрактерным РА».

Цель исследования – оценка внедрения стратегии Т2Т в реальную клиническую практику ревматологов, понимания врачами механизмов развития труднолечимого РА.

Материал и методы. Исследование включало три этапа: 1) оценка времени подсчета врачами индекса DAS-28; 2) анонимный онлайн-опрос 43 ревматологов Екатеринбурга и Свердловской области; 3) оценка понимания пациентами показателя «Общая активность заболевания». Результаты исследования представлены в виде описательной статистики.

Результаты и обсуждение. Среднее время подсчета индекса DAS28 занимает в среднем 1 мин 16 с, однако правильно вычислили его только 42% ревматологов. Выявлена проблема недостаточного внимания врачей к субъективной составляющей индекса DAS28 и возможной центральной сенситизации как причине боли. Крайне трудной для понимания и неоднозначной является оценка пациентом своего здоровья.

Заключение. На сегодня реализацию стратегии Т2Т при ведении пациентов с РА нельзя признать оптимальной. Нередко индекс DAS28 используется чисто механически, без учета возможной центральной сенситизации, что может привести к гипердиагностике высокой воспалительной активности РА, а также к неоправданной смене проводимой терапии.

Цель исследования – оценить у мужчин с системной красной волчанкой (СКВ) частоту снижения уровня тестостерона, а также особенности течения СКВ, имммуносупрессивной терапии и метаболических нарушений.

Материал и методы. В одномоментное сплошное исследование включено 38 мужчин с СКВ, находившихся на стационарном лечении в ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии им. В.А. Насоновой». У пациентов определяли уровень общего тестостерона, после чего их разделяли на группы с нормальным (>12 нмоль/л) и сниженным его уровнем. Группы пациентов сравнивали по основным показателям, используемым в клинической ревматологической практике для оценки стадии, активности и других медико-демографических характеристик при СКВ, а также по состоянию пуринового и углеводного обмена. Оценены корреляции между уровнем общего тестостерона и некоторыми клинико-лабораторными показателями.

Результаты и обсуждение. Частота дефицита тестостерона в исследуемой группе составила 13,2%. Были отмечены значимые корреляции уровня общего тестостерона с дозой преднизолона (r=-0,56; p²; p=0,021) и дозой преднизолона (15,0 [12,5; 20,0] vs 10,0 [5,0; 10,0] мг/сут; p=0,021), а также реже принимали гидроксихлорохин. Кроме того, в клинической картине СКВ у них реже наблюдалось поражение суставов, чаще отмечались артериальная гипертензия, а также повышение уровня лейкоцитов в крови. При гипогонадизме выявлен более высокий уровень суточной протеинурии.

Заключение. Показана связь между уровнем тестостерона и дозой преднизолона у мужчин с СКВ. Уровень тестостерона и наличие гипогонадизма не были связаны с течением и активностью СКВ, однако дефицит тестостерона сопровождался наличием кардиометаболических нарушений, а также более выраженной протеинурией и более редким вовлечением суставов.

Цель исследования – изучить частоту и особенности коморбидных заболеваний у пациентов с поздней стадией анкилозирующего спондилита (АС).

Материал и методы. В исследование включено 40 мужчин 33–67 лет с поздней стадией АС (основная группа) и 40 пациентов кардиологического профиля (контрольная группа). У пациентов основной группы изучены клинические характеристики АС. Кроме того, пациентам обеих групп для оценки состояния сердечно-сосудистой системы выполнены эхокардиография (ЭхоКГ) и УЗИ брахиоцефальных артерий (БЦА).

Результаты и обсуждение. Средний возраст больных составил 49,90±9,44 года, средняя длительность заболевания – 24,07±9,72 года. Гипертонической болезнью (ГБ) страдали 85% пациентов, в основном регистрировались 1-я и 2-я степени артериальной гипертензии (по 37,5%). Индекс массы тела >25 кг/м² выявлен у 55,0% (n=22) пациентов с превалированием I–II степени ожирения (30,0%, n=12). Гиперхолестеринемия имелась у 62,5% пациентов, повышение уровня холестерина липопротеинов низкой плотности – у 57,5%. Частота сахарного диабета (СД) составила 10%. СД 2-го типа и LADA-диабет встречались в соотношении 1:1 (по 5,0%). Результаты ЭхоКГ и УЗИ БЦА в основной и контрольной группах статистически значимо не различались.

Заключение. ГБ и метаболические расстройства занимают ведущее место среди сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) у больных со стабильной деформацией позвоночника, которая может рассматриваться как дополнительный фактор риска ССЗ. Полученные данные свидетельствуют о необходимости оценки кардиологического риска на раннем этапе АС для профилактики развития ССЗ.

Генетические полиморфизмы ABCG2 (V12M; rs2231137 и Q141K; rs2231142) у пациентов с подагрой могут предопределять эффективность колхицина, применяемого для профилактики приступов артрита при инициации уратснижающей терапии. Эти данные могут быть использованы при разработке персонифицированного подхода к лечению пациентов с подагрой. Цель исследования – оценить эффективность колхицина у больных подагрой с различными миссенс-генетическими вариантами гена ABCG2 (V12M; rs2231137 и Q141K; rs2231142).

Материал и методы. В исследование включено 96 пациентов с подагрой, которые были рандомизированы в группы: сочетанной терапии колхицином (Колхицин ЛИРКА) 0,5 мг/сут с фебуксостатом 80 мг/сут; колхицином (Колхицин ЛИРКА) 1,0 мг/сут с фебуксостатом 80 мг/сут; монотерапии фебуксостатом 80 мг/сут. Титрование дозы фебуксостата и оценка переносимости терапии проводились в соответствии с Российскими рекомендациями по лечению подагры.

Всем пациентам было выполнено генотипирование полиморфизмов гена ABCG2 (V12M; rs2231137 и Q141K; rs2231142). Больных наблюдали в течение 6 мес, сравнивали частоту приступов артрита и интенсивность боли по визуальной аналоговой шкале (ВАШ) при различных генотипах полиморфизма 421С>А гена ABCG2 (rs2231142) и полиморфизма V12M гена ABCG2 (rs2231137).

Результаты и обсуждение. У 64% пациентов имелся генотип СС, у 31% – генотип СА и у 5% – генотип АА полиморфизма 421С>А гена ABCG2 (rs2231142). У носителей генотипов СС и СА/АА за 6 мес наблюдения не выявлено существенных различий в частоте приступов артрита (в среднем 0,3±0,7 и 0,6±1,0; р=0,2) и интенсивности боли по ВАШ при артрите (56,8±17,2 и 57,3±22,9 мм соответственно; р=0,9). При наличии полиморфизма V12M гена ABCG2 (rs2231137) у 89% пациентов определен генотип СС и у 11% – генотип СТ. У носителей генотипов СС и СТ на протяжении 6 мес частота приступов артрита (в среднем 0,4±0,9 и 0,7±0,8; р=0,3) и интенсивность боли по ВАШ (56,8±19,7 и 67,5±18,5 мм соответственно; р=0,3) значимо не различались.

Заключение. Прием колхицина снижает риск развития приступов артрита, однако гипотеза о связи неэффективности препарата с наличием различных генотипов ABCG2 (V12M; rs2231137 и Q141K; rs2231142) не подтвердилась.

Контроль боли – принципиальная задача комплексного лечения остеоартрита (ОА). Одним из перспективных методов, позволяющих повысить эффективность обезболивающей терапии при ОА, может быть комбинированное применение нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП) с комплексом витаминов В1, В6 и В12 (КВВ).

Цель исследования – оценить эффективность комбинации НПВП + КВВ по сравнению с монотерапией НПВП при лечении ОА коленного сустава по данным метаанализа рандомизированных контролируемых исследований (РКИ).

Материал и методы. Проведен отбор статей за 1981–2024 гг. в электронных базах данных PubMed (англоязычные источники), eLIBRARY.ru (русскоязычные источники) и поисковой системе Яндекс. Всего указанной теме соответствовало 55 публикаций. РКИ, в которых оценивалась эффективность КВВ у больных ОА, были представлены в 5 статьях, из них лишь в 3 имелся единый дизайн, предполагающий сравнение лечебного действия комбинации НПВП + КВВ и монотерапии НПВП. Эти работы были включены в метаанализ, в котором оценивалась динамика выраженности боли по визуальной аналоговой шкале (ВАШ) и индекса WOMAC. Был проведен расчет показателей взвешенной средней разности (WMD) и гетерогенности данных (индекс I²).

Результаты и обсуждение. В метаанализ включено 3 РКИ (n=298) продолжительностью от 3 до 8 нед. Исследуемые группы по исходным значениям боли и индекса WOMAC были однородными: индекс I² составил 0%. Анализ этих параметров после курса лечения показал незначительную гетерогенность: индекс I² для боли – 20%, для индекса WOMAC – 39%. Исходно не было статистически значимого различия между основной (НПВП + КВВ) и контрольной (НПВП) группой по уровню боли (по ВАШ): WMD=0,20 (95% доверительный интервал, ДИ -0,05; 0,45). После курса лечения различие между основной и контрольной группой по динамике боли (по ВАШ) было статистически значимым: WMD=-0,81 (95% ДИ -1,11; -0,50). Значимых различий между основной и контрольной группой по исходным показателям и динамике индекса WOMAC не установлено. В 3 РКИ не зафиксировано серьезных нежелательных реакций.

Заключение. Согласно данным метаанализа 3 РКИ, комбинация НПВП + КВВ при ОА более эффективно снижает выраженность боли по ВАШ, чем монотерапия НПВП.

Фебуксостат – препарат выбора при сниженной функции почек, однако режим его дозирования и реальная эффективность максимально допустимых доз для достижения целевого уровня мочевой кислоты (МК) у таких пациентов изучены недостаточно.

Цель исследования – сравнение доз фебуксостата, необходимых для достижения целевого уровня МК сыворотки крови, у пациентов с подагрой при нормальной или близкой к нормальной (скорость клубочковой фильтрации, СКФ >60 мл/мин/1,73 м²) и умеренно сниженной (СКФ 30–60 мл/мин/1,73 м²) функции почек.

Материал и методы. В исследование включено 159 больных подагрой, не получавших уратснижающие препараты, у которых сывороточный уровень МК составлял >360 мкмоль/л. Пациенты были разделены на две группы: с СКФ >60 мл/мин/1,73 м² (n=123) и СКФ 30–60 мл/мин/1,73 м² (n=36). Всем пациентам назначался фебуксостат в дозе 80 мг/сут; если целевой уровень МК в сыворотке не был достигнут, дозу препарата увеличивали до 120 мг/сут. Период наблюдения составлял не менее 6 мес (26 нед).

До начала и после окончания наблюдения выполняли клинический анализ крови, определение сывороточного уровня глюкозы, креатинина, МК, трансаминаз, креатинфосфокиназы. СКФ рассчитывали по формуле CKD-EPI.

В двух группах пациентов анализировали изменения сывороточного уровня МК, вероятность достижения целевого уровня МК в крови (<360 мкмоль/л) на фоне терапии фебуксостатом и необходимую для этого дозу препарата.

Результаты и обсуждение. Изучены данные 152 пациентов, завершивших исследование: 34 из 36 с СКФ 30–60 мл/мин/1,73 м² и 118 из 123 с СКФ >60 мл/мин/1,73 м². За время наблюдения достигли целевого уровня МК в сыворотке крови 129 (84,9%) из 152 пациентов: 101 (85,6%) из 118 с СКФ >60 мл/мин/1,73 м² и 28 (82,4%) из 34 с СКФ 30–60 мл/мин/1,73 м² (p=0,6). При СКФ >60 мл/мин/1,73 м² для достижения целевого уровня МК 68 (67,3%) пациентам было достаточно дозы фебуксостата 80 мг/сут и 33 (32,7%) – 120 мг/сут, а при СКФ 30–60 мл/мин/1,73 м² такие дозы потребовались соответственно 13 (46,4%) и 15 (53,6%) пациентам (р=0,04). Доза препарата, назначаемая в соответствии с титрованием до достижения целевого уровня МК, в группе с СКФ >60 мл/мин/1,73 м² была статистически значимо меньше (93,1±18,9 мг/сут), чем в группе с СКФ 30–60 мл/мин/1,73 м² (101,4±20,3 мг/сут), р=0,04.

Заключение. Эффективность фебуксостата не уменьшается у пациентов с подагрой и умеренным снижением функции почек, достижение у них целевого уровня МК возможно более чем в 80% случаев, но сопряжено с необходимостью применения максимальных суточных доз препарата.

Представлен пациент с псориатическим артритом (ПсА) и ладонно-подошвенным псориазом, резистентный к стандартной терапии, у которого после назначения упадацитиниба в дозе 15 мг/сут наблюдалось значительное снижение активности основного заболевания, а c 3-го месяца лечения достигнута ремиссия. В течение 6 мес терапии нежелательных явлений не отмечалось.

Одно из клинических проявлений анкилозирующего спондилита (АС) – коксит. Он считается неблагоприятным прогностическим фактором и играет ключевую роль в инвалидизации пациентов. При прогрессировании заболевания показано эндопротезирование тазобедренного сустава (ТБС), которое помогает улучшить функциональный статус и качество жизни, что подтверждается как краткосрочными, так и долгосрочными наблюдениями. Однако ряд вопросов, связанных с эндопротезированием ТБС, продолжает обсуждаться: анестезиологическое пособие, выбор доступа, позиционирование вертлужного компонента в условиях анкилозирования, целесообразность выполнения тенотомии при неустраненной контрактуре бедра, возможность одномоментного проведения операции с двух сторон, очередность вмешательств при коррекции анкилоза позвоночника у пациентов с АС, что диктует необходимость дальнейшего изучения данной проблемы.

Серьезные коморбидные инфекции (СКИ) – инфекции, развивающиеся на фоне основного заболевания и требующие госпитализации и/или внутривенного введения антибактериальных препаратов. В структуре коморбидной инфекционной патологии у пациентов с воспалительными заболеваниями суставов (ВЗС) на долю СКИ приходится не более 4%. Однако именно они являются непосредственной причиной смерти этих пациентов. Развитию СКИ у пациентов с ВЗС способствуют различные факторы, в том числе социальнодемографические, а также связанные непосредственно с самим ВЗС, включая проводимую терапию.

В статье рассматриваются частота, структура, факторы риска СКИ у пациентов с ВЗС.

В статье обобщены современные данные об инфекции, вызванной парвовирусом (ПВ) В19, и ассоциированных с ней состояниях, встречающихся в ревматологической практике. Особое внимание уделено особенностям строения и репликации вируса в инфицированных клетках макроорганизма, что способствует лучшему пониманию патогенеза заболевания. Рассмотрена последовательность формирования иммунного ответа при инфицировании ПВ В19. Затронуты вопросы эпидемиологии ПВ В19-инфекции, вспышки которой регистрируются примерно каждые 3 года. Подчеркнута возможность гемоконтактного пути передачи ПВ В19 с препаратами крови. Описано течение инфекции ПВ В19 у пациентов с иммуносупрессией. Приведены особенности клинической картины, указано, что дифференциальная диагностика артрита, ассоциированного с ПВ В19, и ревматоидного артрита является весьма затруднительной при отсутствии соответствующего эпидемиологического анамнеза.

Остеоартрит (ОА) – самое распространенное заболевание опорно-двигательного аппарата. Ключевая роль в патогенезе ОА принадлежит белковому комплексу – инфламмасоме NLRP3, представленной трехкомпонентной структурой: сенсором (NLRP3), адаптером (ASC) и эффектором (каспаза). Активация инфламмасомы NLRP3 усиливает синтез провоспалительных цитокинов – интерлейкина (ИЛ) 1 â и ИЛ18, а также образование гасдерминовых пор, что приводит к клеточной гибели – пироптозу.

Несмотря на успехи в изучении процессов развития ОА, пока не существует терапевтических методов, способных полностью остановить или замедлить его прогрессирование. Более того, использование таких лекарственных средств, как нестероидные противовоспалительные препараты (НПВП), связано с клинически значимым повышением риска НПВП-индуцированной патологии на 50–100%.

В связи с увеличением продолжительности жизни и частоты коморбидных состояний стратегия лечения ОА потребовала модификации, что привело к выделению фенотипов заболевания, характеризующихся низкоинтенсивным системным воспалением. Представлен обзор современных данных, отражающих участие компонентов врожденного иммунитета в развитии и прогрессировании ОА, а также возможные способы коррекции нарушений с учетом этих аспектов.