Микробиота кишечника имеет ключевое значение для метаболизма и иммунной регуляции, а дисбаланс в составе микроорганизмов может способствовать развитию различных заболеваний. Представлены современные данные о роли кишечной микробиоты в возникновении хронической гиперурикемии (ГУ) и подагры, что связано с влиянием микробиоты на синтез пурин-метаболизирующих ферментов и провоспалительных цитокинов. Показано, что микробиота кишечника играет важную роль в патофизиологии подагры и может служить новой мишенью терапии. В настоящее время микробный индекс подагры рассматривается в качестве потенциального метода ранней диагностики заболевания, возможно, уже на преклинической стадии. Микробиота кишечника может стать отправной точкой в изучении патогенеза ГУ и подагры. Это делает необходимым оценку патогенетической связи между отдельными специфическими микроорганизмами, микробиотой в целом и развитием нарушений обмена мочевой кислоты (МК), способствующих возникновению ГУ и трансформации ее в подагру. Предполагается, что данный подход позволит получить более полное представление об участии микробиоты кишечника в синтезе МК и ее внепочечной экскреции, а также о бактериях и бактериальных ферментах, которые могут использоваться в качестве пробиотического коадъюванта для лечения и профилактики подагры.

 Цель исследования – выделение клинико-иммунологических вариантов (фенотипов) системной красной волчанки (СКВ) с использованием кластерного анализа.

Пациенты и методы. В исследование включено 400 пациентов с достоверной СКВ согласно классификационным критериям SLICC 2012 г. Больным проводилось лабораторное и иммунологическое обследование по принятым стандартам оказания медицинской помощи пациентам с СКВ, терапия назначалась в соответствии с активностью заболевания.

Результаты и обсуждение. Среди пациентов преобладали лица женского пола (соотношение мужчин и женщин – 1:10), молодого возраста (34,2±11,5 года), со средней длительностью болезни 6 [3; 12] лет. У 98 (25%) пациентов с СКВ заболевание дебютировало в возрасте до 18 лет. Волчаночный нефрит (ВН) был выявлен у 192 (48%) больных, СКВ с антифосфолипидным синдромом (АФС) – у 48 (12%), СКВ с синдромом Шёгрена – у 44 (11%). Для кластерного анализа были отобраны 30 клинических, 4 лабораторных, 12 иммунологических и 10 терапевтических параметров и построена дендрограмма с вычислением евклидова расстояния по методу Варда. В результате были выделены пять кластеров СКВ: с развитием ВН; с преимущественно внепочечными проявлениями; в сочетании с АФС; с синдромом Шёгрена; с дебютом в детском возрасте (до 18 лет), различающихся по клиническим, лабораторным и иммунологическим параметрам, а также проводимой терапии.

Заключение. Данные кластерного анализа позволили сгруппировать выбранные признаки в пять клинико-иммунологических вариантов (фенотипов) СКВ. Выявление фенотипов СКВ как совокупности характеристик, которые по отдельности или в сочетании позволяют определить различия между больными на основании клинических, лабораторных и иммунологических параметров, вариантов дебюта и течения заболевания, ответа на терапию и прогноза, будет способствовать персонифицированному подходу к выбору терапии, улучшению ее отдаленных результатов, а также качества жизни и прогноза у пациентов с СКВ.

Эффективность персонализированной терапии ревматоидного артрита (РА) связана с правильным выбором лекарственного препарата и возможностью прогнозирования его эффекта до начала лечения.

Цель исследования – изучение у пациентов с РА связи исходной экспрессии генов, ответственных за резорбцию кости и суставного хряща (матриксная металлопротеиназа 9 – ММП9, – катепсин К) и воспаление (фактор некроза опухоли α – ФНОα – и интерлейкин 1β – ИЛ1β), в мононуклеарных клетках периферической крови (МКПК), культивированных с тофацитинибом (TОФА), с результатами терапии.

Пациенты и методы. Обследовано 12 пациентов с РА, ранее не получавших TОФА. Средний возраст больных составил 51 год, средняя продолжительность заболевания – 37,6 мес. У 6 пациентов после 3 мес терапии ТОФА наступила ремиссия, у остальных сохранялась высокая и умеренная активность заболевания. МКПК выделяли перед терапией с использованием градиента плотности фиколла и культивировали в присутствии 100 нМ TОФА в течение 48 ч. Общую РНК, полученную из этих клеток, использовали для анализа экспрессии генов MMП9, катепсина К, ИЛ1β и ФНОα с помощью количественной полимеразной цепной реакции обратной транскрипции в реальном времени.

Результаты и обсуждение. TОФА способен модифицировать экспрессию генов в культивированных МКПК больных РА по сравнению с контрольными клетками. Исходная экспрессия всех исследованных генов была значительно повышена в культивированных с TОФА клетках у пациентов с сохранявшейся высокой и умеренной активностью заболевания на фоне терапии, в то время как экспрессия гена ФНОα была значительно снижена у больных, достигших ремиссии.

Заключение. У пациентов с РА, ранее не получавших TОФА, снижение экспрессии гена ФНОα в клетках крови, культивированных с данным препаратом до начала терапии, может являться прогностическим биомаркером достижения ремиссии на фоне терапии ТОФА. 

Цель исследования – изучение клинико-экономических аспектов применения генно-инженерных биологических препаратов (ГИБП) и таргетных синтетических базисных противовоспалительных препаратов (тсБПВП), ингибиторов Янус-киназ (иJAK), для лечения псориатического артрита (ПсА).

Пациенты и методы. В исследовании рассматривались взрослые пациенты (возраст ≥18 лет) с активным ПсА, бионаивные или получавшие ранее лечение ГИБП. К технологиям сравнения были отнесены: адалимумаб (АДА), гуселькумаб, голимумаб, иксекизумаб, секукинумаб (СЕК), тофацитиниб (ТОФА), цертолизумаба пэгол (ЦЗП), упадацитиниб (УПА), устекинумаб, этанерцепт. Эффективность и безопасность ГИБП и тсБПВП, включенных в исследование, оценивались по результатам систематического поиска и анализа данных о сравнительной клинической эффективности и безопасности их применения. Прежде всего рассматривались результаты рандомизированных контролируемых исследований III фазы препаратов, которые применяются для лечения активного ПсА у взрослых пациентов в качестве активного лечения по сравнению с плацебо или с другим активным препаратом, либо систематические обзоры с метаанализом (МА) и сетевые МА на их основе. За временную точку для оценки клинической эффективности лекарственных препаратов (ЛП) был принят период с 12-й по 24-ю неделю после начала терапии, за показатели эффективности – частота достижения критериев ACR20/50/70. В качестве критерия клинико-экономической эффективности и для анализа влияния на бюджет использовался показатель стоимости на 1 пациента, ответившего на лечение (cost per responder, СpR), рассчитанный исходя из затрат на терапию ПсА к моменту достижения ответа по критериям ACR20/50/70.

Результаты и обсуждение. Данные проведенного МА свидетельствуют о значимо большей эффективности анализируемых ГИБП и иJAK по сравнению с плацебо по частоте достижения ответа по критериям АСR20/50/70 как в группе бионаивных пациентов, так и в группе больных ПсА, имевших опыт лечения ГИБП. Не выявлено различий между ЛП, включенными в исследование, по частоте достижения ответа по АСR20/50/70 при лечении ПсА. По данным исследования, к 24-й неделе терапии наименьшими затратами на достижение критериев ACR20/50/70 у бионаивных пациентов и АСR20/50 у больных, имевших опыт использования ГИБП, характеризовались АДА, УПА и СЕК 150 мг. Низкое значение CpR определялось в случае применения АДА 40 мг и УПА 15 мг при лечении пациентов с ПсА, ранее не получавших ГИБП. Среди ингибиторов интерлейкина наименьшее значение CpR зарегистрировано для СЕК 150 мг. К 12-й неделе лечения показатель CpR для ТОФА 5 мг был выше по сравнению с таковым для УПА 15 мг. Показатели CpR по достижению критериев ACR20/50 у больных, ранее применявших ГИБП, были ниже у УПА 15 мг и ЦЗП по сравнению с другими ЛП.

Заключение. Результаты исследования демонстрируют клинико-экономическую целесообразность внедрения в реальную практику различных вариантов лечения ПсА с использованием ГИБП и иJAK. При этом применение оригинальных ЛП не всегда сопряжено со значительными затратами в расчете на 1 ответившего на лечение пациента. В отсутствие прямых сравнений важную информацию об относительной эффективности и безопасности альтернативных методов лечения дает реальная клиническая практика ведения пациентов с ПсА.

Трудности своевременной верификации артериита Такаясу (АТ) обусловлены отсутствием высокочувствительных и специфических методов лабораторной и инструментальной диагностики.

Цель исследования – анализ клинического течения, лабораторных и инструментальных маркеров сосудистого воспаления в киргизской когорте больных АТ.

Пациенты и методы. В исследование включено 75 больных с достоверным диагнозом АТ, находившихся на стационарном лечении и наблюдавшихся амбулаторно в клинике Национального центра кардиологии и терапии им. акад. Мирсаида Миррахимова с января 2011 по апрель 2022 г. Обследование больных с использованием клинических, лабораторных и инструментальных методов проводилось 1 раз в 2 года. Срок наблюдения составил у 45 (60%) пациентов 1–5 лет и у остальных 30 (40%) 6–15 лет. Всем пациентам проведены клиническое и стандартное лабораторное обследование с определением уровня СРБ и интерлейкина 6, а также ультразвуковая допплерография периферических артерий в режиме цветового допплеровского картирования и мультиспиральная компьютерная томография-панаортография.

Результаты и обсуждение. В основном выявлялось поражение общих сонных (85,33%) и подключичных (84%) артерий. Вовлечение брюшной аорты отмечалось у 60% больных и в 100% случаев сопровождалось стенозом почечных артерий. Клиническая картина заболевания была представлена преимущественно кардиальной патологией в виде артериальной гипертензии (84%) и аортальной регургитации (68%) с развитием декомпенсированной хронической сердечной недостаточности у 15% больных. При динамическом наблюдении значимого улучшения течения болезни, клинических симптомов, уменьшения выраженности сосудистых изменений не выявлено, за исключением снижения клинической активности АТ (p<0,05) у трети больных (37,4%). Заключение. Тяжесть клинических проявлений и течения АТ в киргизской когорте была обусловлена сердечно-сосудистой патологией. Как показало динамическое наблюдение, отсутствие значимого улучшения в течении болезни во многом было связано с большой длительностью хронического воспаления, поздней диагностикой, развитием необратимых стенотических, окклюзионных и аневризматических изменений, а также с тем, что больные не получали адекватную патогенетическую терапию в дебюте заболевания. Ключевые слова: артериит Такаясу; активность; аневризма; мониторинг; стеноз; окклюзия; ультразвуковая допплерография; томография. Контакты: Гулазык Маликовна Койлубаева; makmal@rambler.ru Для ссылки: Койлубаева ГМ, Болотбекова АМ, Егорова ОН и др. Особенности клинического течения, лабораторных и инструментальных маркеров сосудистого воспаления в киргизской когорте больных артериитом Такаясу. Современная ревматология. 2022;16(5): 38–45. DOI: 10.14412/1996-7012-2022-5-38-45 Clinical course, laboratory and instrumental markers of vascular inflammation in the Kyrgyz cohort of patients with Takayasu's arteritis Koilubaeva G.M.1 , Bolotbekova A.M.1 , Egorova O.N.2 , Turatbekova A.T.1 , Tarasova G.M.2 , Suyunbai kyzy G.1 , Chukubaev M.A.1 , Turdukulov Z.E.1 , Usupbaeva D.A.1 1 National Center for Cardiology and Therapy named after acad. Mirsaida Mirrakhimova, Ministry of Health of the Kyrgyz Republic, Bishkek; 2 V.A. Nasonova Research Institute of Rheumatology, Moscow 1 3, Togoloka Moldo Street, Bishkek 720040, Kyrgyz Republic; 2 34A, Kashirskoe Shosse, Moscow 115522, Russia Lack of highly sensitive and specific methods of laboratory and instrumental diagnostics leads to difficulties in timely verification of Takayasu's arteritis (AT)><0,05) у трети больных (37,4%).

Заключение. Тяжесть клинических проявлений и течения АТ в киргизской когорте была обусловлена сердечно-сосудистой патологией. Как показало динамическое наблюдение, отсутствие значимого улучшения в течении болезни во многом было связано с большой длительностью хронического воспаления, поздней диагностикой, развитием необратимых стенотических, окклюзионных и аневризматических изменений, а также с тем, что больные не получали адекватную патогенетическую терапию в дебюте заболевания.

Цель исследования – описать скелетно-мышечные иммуноопосредованные нежелательные явления (иНЯ), ассоциированные с терапией солидных опухолей ингибиторами контрольных точек (ИКТ, ингибиторы PD-1/PD-L1-пути).

Пациенты и методы. Обследовано 13 пациентов со скелетно-мышечными иНЯ, получающих терапию ИКТ. Средний возраст больных – 59±10 лет. Всех случаях имелся гистологически верифицированный диагноз злокачественного солидного новообразования: меланома (n=5), рак почки (n=3), рак мочевого пузыря (n=2), немелкоклеточный рак легкого (n=1), рак молочной железы (n=1), рак шейки матки (n=1). Всем пациентам были назначены ингибиторы сигнального пути PD-1/PD-L1: ниволумаб (n=6), пембролизумаб (n=3), атезолизумаб (n=3), пролголимаб (n=1). У 7 (54%) пациентов, кроме скелетно-мышечных нарушений, также выявлялись другие иНЯ: тиреоидит (n=3), невропатия (n=2), сыпь (n=1), сухой синдром (n=1), гепатит (n=1). Медиана времени от начала противоопухолевой иммунотерапии (ИТ) до дебюта скелетно-мышечной патологии составила 20 [9; 48] нед.

Результаты и обсуждение. Клинические проявления скелетно-мышечной патологии включали: синовит у 9 (69%) больных, теносиновит у 11 (85%), энтезит у 4 (31%), утреннюю скованность в суставах более 30 мин у 4 (31%). В 11 случаях скелетномышечная патология носила персистирующий характер (у 9 пациентов с артритом и 2 с периартритом) и в 2 – транзиторный. Наиболее часто поражались коленные (77%), плечевые (69%) суставы и суставы кистей (54%) с двусторонним вовлечением у 9 (69%) пациентов. Воспалительные изменения суставов были представлены моно- (n=1), олиго- (n=3) и полиартритом (n=5), в том числе с вовлечением мелких суставов кистей и/или стоп (n=5) и преимущественным поражением суставов нижних конечностей (n=3). У 3 больных с артритом в клинической картине преобладали периартикулярные изменения (у 2 пациентов с симметричным полиартритом и тяжелым теносиновитом, еще у 1 – с RS3PE-синдромом). Тяжесть скелетно-мышечной патологии была оценена с помощью критериев токсичности CTCAE v5.0: 1-я степень установлена у 2 (15,5%), 2-я – у 9 (69%) и 3-я – у 2 (15,5%) пациентов. При лабораторном обследовании увеличение СОЭ ≥30 мм/ч (медиана – 34 [14; 42] мм/ч) выявлено у 7 из 12 (58%) больных, повышение уровня СРБ >5 мг/л (медиана – 7,2 [4,6; 12,9] мг/л) – у 7 из 10 (70%). У 7 из 10 больных обнаружен антинуклеарный фактор (Hep2) в титрах: 1:160 (n=2), 1:320 (n=3), 1:640 (n=2). Ревматоидный фактор и антитела к циклическому цитруллинированному пептиду не выявлены ни в одном случае. Терапия скелетно-мышечных иНЯ включала применение нестероидных противовоспалительных препаратов (n=10), оральных системных глюкокортикоидов – ГК (n=5), метотрексата – МТ (n=1) и гидроксихлорохина (n=5), внутрисуставное введение ГК (n=1). Пять пациентов с артритом нуждались в продолжительной терапии (медиана длительности – 12 [3; 12] мес), у 1 пациента с полиартритом и тяжелым теносиновитом противоопухолевая ИТ была прервана на время проведения курса лечения МТ.

Заключение. Показано, что скелетно-мышечные иНЯ имеют гетерогенные проявления и могут потребовать длительного лечения, а в редких случаях – и приостановки противоопухолевой терапии. Для получения более полного представления о природе и спектре скелетно-мышечных иНЯ, выделения их клинико-лабораторных и инструментальных особенностей, разработки алгоритма курации необходимы дополнительные исследования и тесное сотрудничество ревматологов и онкологов.

Цель исследования – оценить физическую активность (ФА) и ее связь с композиционным составом тела у больных ревматоидным артритом (РА).

Пациенты и методы. В исследование включено 93 женщины с РА. Проводились опрос по унифицированной анкете, антропометрические измерения, лабораторное обследование и двуэхнергетическая рентгеновская абсорбциометрия для оценки композиционного состава тела и минеральной плотности кости. Уровень ФА определялся по Международному опроснику физической активности (IPAQ).

Результаты и обсуждение. Опрос по IPAQ показал, что 46 (49,5%), 41 (44,1%) и 6 (6,4%) пациенток имели высокий, умеренный и низкий уровень ФА соответственно. Пациентки не различались по клинико-анамнестическим и лабораторно-инструментальным данным в зависимости от уровня ФА. Обнаружены корреляции суммарных энергетических затрат по IPAQ с суточным потреблением кальция с пищей (r=0,26, p=0,012), окружностью плеча (r=0,22, p=0,042) и длительностью постменопаузы (r=-0,27, p=0,016). Выявлена взаимосвязь саркопенического фенотипа (СФ) с временем интенсивной физической нагрузки <15 мин в день (отношение шансов, ОШ 6,31; 95% доверительный интервал, ДИ 1,75–22,71; р=0,004), частотой занятий с умеренной физической нагрузкой и пеших прогулок <4 раз в неделю (ОШ 4,09; 95% ДИ 1,16–14,47; р=0,027 и ОШ 4,73; 95% ДИ 1,24–18,07; р=0,021 соответственно), наличием остеопороза – ОП (ОШ 9,41; 95% ДИ 2,73–32,47; р<0,001). Риск ожирения увеличивался при интенсивной физической нагрузке <15 мин в день (ОШ 3,03; 95% ДИ 1,11–8,29; р=0,029). Остеопоротический фенотип (ОПФ) ассоциировался с возрастом пациенток (ОШ 1,12; 95% ДИ 1,05–1,19; р=0,001) и наличием СФ (ОШ 8,97; 95% ДИ 2,39–33,60; р=0,001).

Заключение. Половина больных имела средний и низкий уровень ФА, не зависевший от возраста, длительности и активности РА. СФ ассоциировался с недостаточной ФА и наличием ОП. Ожирение также связано с недостатком ФА, а ОПФ – с возрастом и наличием СФ.

Цель исследования – изучить динамику выраженности боли в спине и частоту ее отдельных компонентов, характеризующих воспалительный и механический ритм, на фоне гестации у женщин с анкилозирующим спондилитом (АС) и сравнить их с проявлениями дорсопатии у здоровых беременных; определить информативность BASDAI во время беременности, т. е. выявить его компоненты с оптимальным соотношением чувствительности и специфичности для оценки активности АС при гестации.

Пациенты и методы. Основную группу составили 49 беременных с АС, соответствовавших модифицированным Нью-Йоркским критериям 1984 г. Средний возраст пациенток – 31,7±4,9 года, средняя продолжительность болезни – 134,4±85,8 мес. BASDAI по триместрам беременности равнялся: 2,3 [1,2; 4,4], 2,8 [1,4; 4,2] и 2,2 [1,6; 4,0]. В контрольную группу вошла 51 беременная с болью в спине, связанной с гестацией, без ревматических заболеваний. Средний возраст – 28,0±4,4 года. Интенсивность боли в спине оценивали по числовой рейтинговой шкале. Выполнен ROC-анализ с вычислением площади под кривой (AUC) каждого компонента BASDAI в каждом триместре беременности.

Результаты и обсуждение. Более 80% беременных с АС испытывали боль в спине, при этом интенсивность общей боли в спине не отличалась от таковой в контрольной группе. Ночная боль в спине с улучшением при пробуждении в основной группе имелась у 70, 58 и 68,8% женщин соответственно в I–III триместрах; ее интенсивность составила 3 [1; 5], 3,5 [3; 6] и 3,4 [2; 5] соответственно; частота и выраженность ночной боли были выше, чем в контрольной группе. Количество женщин с улучшением после выполнения физических упражнений во II и III триместрах не различалось в обеих группах. Во второй половине беременности 40% больных АС отметили улучшение во время отдыха, 52,1% – усиление боли после физических упражнений; частота элементов боли механического ритма оставалась ниже, чем в контрольной группе. Значение AUC для BASDAI в I триместре составляло 0,74; AUC всех компонентов BASDAI была >0,5. Во II и III триместрах значения AUC для утомляемости и боли в спине оказались 0,8.

Заключение. Подавляющее большинство женщин с АС во время беременности испытывают боль в спине, характер которой меняется во второй половине гестации. Ночная боль с улучшением при пробуждении отражает активность АС и не связана с беременностью. Наиболее высокой классификационной ценностью при беременности обладают такие компоненты BASDAI, как выраженность и длительность утренней скованности.

Пандемия COVID-19 представляет собой чрезвычайную ситуацию в области мирового здравоохранения. Актуальность данной проблемы при иммуновоспалительных ревматических заболеваниях обусловлена увеличением риска инфицирования SARS-CoV-2 и его тяжелого течения. Описаны клинические особенности и морфологические изменения органов у пациентки с ревматоидным артритом и вторичным амилоидозом сердца и почек, умершей от инфекции, вызванной SARS-CoV-2.

Вирус Эпштейна–Барр (ВЭБ) относится к семейству герпесвирусов (герпес 4-го типа) и является одним из самых распространенных и высоконтагиозных. В период пандемии новой коронавирусной болезни было обнаружено, что у пациентов, ранее инфицированных ВЭБ, COVID-19 может вызвать его реактивацию, что нередко проявляется клиникой острого гепатита. В статье представлено описание развития острого гепатита у пациента с микст-инфекцией ВЭБ и SARS-CoV-2 в сочетании с токсико-аллергической реакцией на фоне приема сульфасалазина, назначенного по поводу спондилоартрита. Особенностью данного случая являлось развитие тяжелого гепатита смешанного генеза с благоприятным исходом. Подчеркнута важность соблюдения правил лекарственного мониторинга для впервые назначаемых препаратов при COVID-19. При тяжелом течении заболевания необходимо принимать во внимание возможность микст-инфекции.

Инфекции и системные васкулиты (СВ) характеризуются взаимным влиянием, что повышает риск возникновения, усугубляет течение и исход заболевания. В обзоре рассматриваются вопросы, касающиеся как триггерной роли инфекций в развитии СВ, так и коморбидных инфекций (КИ), осложняющих течение заболевания. Распознавание инфекционной этиологии СВ имеет большое значение, поскольку требует всестороннего обследования и при необходимости раннего и полноценного этиотропного лечения. Поскольку СВ per se и применение как индукционной, так и поддерживающей иммуносупрессивной терапии являются значимыми факторами риска вторичных КИ, особое внимание необходимо уделять предупреждению последних, включая вакцинопрофилактику, в первую очередь против гриппа и пневмококковой инфекции.

 Обзор посвящен взаимосвязи патогенетических механизмов коронавирусной инфекции (COVID-19) и иммуновоспалительных ревматических заболеваний (ИВРЗ). Обобщены современные знания о патогенезе COVID-19, в том числе общие с ИВРЗ механизмы коагулопатии, гиперпродукции провоспалительных цитокинов, антифосфолиипидных антител. Проанализированы наличие и клиническая значимость выявления различных аутоантител при COVID-19, которые, вероятно, играют патогенетическую роль в нарушении регуляции иммунитета. На основании данных последних исследований рассматриваются факторы риска и особенности тяжелого течения инфекции у пациентов с ИВРЗ.

Патология околосуставных мягких тканей (ПОМТ) – типичное проявление иммуновоспалительных ревматических заболеваний, прежде всего спондилоартритов. Однако в реальной клинической практике врачам, занимающимся ведением пациентов со скелетно-мышечными заболеваниями, часто приходится сталкиваться с «несистемной» ПОМТ, возникающей вследствие травм, физических нагрузок или дегенеративных процессов, связанных с эндокринными, метаболическими и кардиоваскулярными заболеваниями. ПОМТ вызывает острую и хроническую боль, существенное нарушение функции и ухудшение качества жизни пациентов. Лечение данной патологии носит комплексный характер и включает немедикаментозные методы, обезболивающие средства и локальную инъекционную терапию. Важное место при этом занимает введение препаратов гиалуроновой кислоты (ГлК). Их применение патогенетически оправданно, поскольку при повреждении сухожилия и энтезиса меняется внутренняя среда (межклеточный матрикс), основу которой составляет естественный гиалуронат, обеспечивающий вязко-эластические свойства биологических структур, а также регулирующий метаболизм, пролиферативные и иммунные процессы. Относительно низкомолекулярный препарат ГлК (530–730 кДа) обладает благоприятными реологическими параметрами, противовоспалительным и анаболическим потенциалом, что делает его средством выбора для локальной инъекционной терапии ПОМТ. В настоящем обзоре кратко представлены данные о патогенезе ПОМТ и целесообразности применения для ее терапии препаратов ГлК, а также доказательная база использования ГлК (530–730 кДа) при различных видах поражения связочного аппарата.

Боль в спине может быть обусловлена разными этиологическими факторами, а ее развитие опосредовано разными патогенетическими механизмами. К анатомическим структурам, способным участвовать в формировании болевого синдрома, относятся мышцы, фасции, связки, сухожилия, фасеточные суставы, межпозвоночные диски и позвонки. Важной причиной развития хронической боли в нижней части спины (БНЧС) являются изменения, возникающие в центральной системе модуляции боли. Накапливаются данные, позволяющие рассматривать БНЧС не как серию изолированных, не связанных между собой эпизодов, а как продолжительное состояние с вариабельным течением. В практике ревматолога БНЧС может встречаться как проявление основного заболевания или как коморбидная патология на фоне ревматической патологии. В этом случае могут возникать затруднения при определении активности основного заболевания и эффективности проводимой терапии.

Контроль хронической боли – один из основных элементов комплексной терапии ревматических заболеваний (РЗ). Применение анальгетиков имеет принципиальное значение для ведения больных остеоартритом (ОА), поскольку при этом заболевании до настоящего времени не разработана единая система патогенетической терапии. При иммуновоспалительных ревматических заболеваниях (ИВРЗ), таких как ревматоидный артрит, эффективная патогенетическая терапия позволяет успешно контролировать воспалительную активность. Однако во многих случаях у пациентов с ИВРЗ неприятные симптомы (боль, утомляемость, плохое общее самочувствие и др.) сохраняются даже на фоне ремиссии и низкой воспалительной активности. Это связано со стойкими структурными изменениями, вторичным ОА, центральной сенситизацией и сопутствующей фибромиалгией. Поэтому примерно 50% больных с ИВРЗ, получающих современную патогенетическую терапию, требуется дополнительное применение анальгетиков. Терапия скелетно-мышечной боли при РЗ должна носить комплексный характер, включать медикаментозные средства с разным механизмом действия и немедикаментозные методы. Первой линией терапии являются нестероидные противовоспалительные препараты (НПВП), обладающие хорошим анальгетическим и противовоспалительным потенциалом. Выбор конкретного НПВП должен базироваться на индивидуальной оценке клинической ситуации и наличии факторов риска возможных осложнений. Среди НПВП следует выделить ацеклофенак – эффективный препарат с благоприятным профилем безопасности, что подтверждено большим числом клинических исследований и реальной клинической практикой.

В лечении заболеваний суставов, в том числе остеоартрита (ОА), перспективным является применение стандартизированных экстрактов неденатурированного коллагена II типа (НК-II). Известно, что НК-II участвует в регулировке врожденного и приобретенного иммунитета (уменьшение аутоиммунных реакций, стимулирующих деградацию хряща) и в снижении активности хронического воспаления (модуляция уровней цитокинов и простагландинов). Воздействие НК-II на дискоидиновые рецепторы хондроцитов способствует предотвращению структурных нарушений соединительной ткани хряща. Экспериментальные и клинические исследования показали, что под влиянием стандартизированного НК-II происходят увеличение доли регуляторных CD4+ Т-клеток, снижение уровней провоспалительных цитокинов, таких как интерлейкин (ИЛ) 1β, ИЛ6, фактор некроза опухоли α, СРБ, простагландинов в крови, а также матриксной металлопротеиназы 3 и экспрессии NF-κB в хряще. Применение НК-II при ОА приводит к значительному уменьшению боли, увеличению объема движений в суставах, улучшению функции суставов по WOMAC и качества жизни.