По оценкам экспертов, эпидемия вируса иммунодефицита человека (ВИЧ) имеет устойчивую тенденцию к спаду, однако внимание медицинского сообщества к данной проблеме не ослабевает. До внедрения высокоактивной антиретровирусной терапии распространенность ревматических проявлений у ВИЧ-инфицированных больных составляла от 3 до 71% и была связана с поздними стадиями инфекции и выраженной иммуносупрессией. ВИЧ-ассоциированный артрит, реактивный артрит, псориатический артрит, артралгии и синдром диффузного инфильтративного лимфоцитоза – наиболее частая ревматическая патология при ВИЧ. Большинство лиц, страдающих ВИЧ и воспалительным поражением опорно-двигательного аппарата, хорошо отвечают на нестероидные противовоспалительные препараты, опиоиды и базисные противовоспалительные препараты. В случаях, торпидных к указанному лечению, может потребоваться применение генно-инженерных биологических препаратов. В лекции обобщены современные данные, касающиеся особенностей течения и лечения иммуновоспалительных ревматических заболеваний при ВИЧ-инфекции. 

Цель исследования – изучение влияния симптомов невропатической боли (СНБ) на клинические проявления ревматоидного артрита (РА) у пациентов с умеренной или высокой активностью заболевания.

Пациенты и методы. В 1-ю (основную) группу включено 58 больных РА (84,5% женщин, возраст 53,0±11,9 года), у которых были выявлены СНБ с помощью опросников DN4 (≥4) и PainDETECT (≥13). Во 2-ю (контрольную) группу вошли 43 больных РА (79,1% женщин, возраст 48,8±14,4 года), не имевших СНБ (DN4 ≤4 и PainDETECT ≤13). Все больные получали базисные противовоспалительные препараты (в основном метотрексат и лефлуномид), 20% – генно-инженерные биологические препараты. Было проведено сравнение пациентов 1-й и 2-й групп по таким параметрам, как активность РА (DAS28, CDAI, SDAI), интенсивность боли по визуальной аналоговой шкале (ВАШ, 0–100 мм), функциональные нарушения (HAQ), общая оценка больным состояния здоровья – ООСЗ (по ВАШ), число болезненных и припухших суставов, качество жизни (EQ-5D), признаки тревоги и депрессии (HADS), уровень СРБ.

Результаты и обсуждение. Активность РА у больных 1-й и 2-й групп статистически значимо не различалась. У больных 1-й группы выявлены значимо более высокие показатели выраженности боли, ООСЗ и тревоги, чем у больных контрольной группы: соответственно 71,0±12,5 и 54,7±17,5 мм (р<0,001); 61,0±13,1 и 53,7±15,3 мм (р=0,045); 62,1 и 28,6% (HADS ≥7; p<0,001) соответственно.

Заключение. СНБ ассоциируются с более высокими показателями интенсивности боли, ООСЗ и тревоги у больных РА с умеренной и высокой активностью заболевания.

Хроническая послеоперационная боль (ПОБ) – серьезное осложнение тотального эндопротезирования (ТЭ) коленного (КС) и тазобедренного (ТБС) суставов.

Цель исследования – определение факторов, ассоциирующихся с ПОБ у пациентов, перенесших ТЭ КС или ТБС.

Пациенты и методы. Исследуемую группу составили 124 пациента с ОА КС или ТБС (возраст 63,6±9,9 года, 63% женщины и 37% мужчины), которым было проведено ТЭ КС или ТБС. ПОБ определяли как боль ≥40 мм по числовой рейтинговой шкале, персистирующую ≥3 мес. Ее наличие оценивалось через 3 и 6 мес путем телефонного опроса. Проведено сопоставление пациентов с ПОБ и ее отсутствием по ряду факторов, выделенных до операции.

Результаты и обсуждение. Частота ПОБ составила 27,4%. Не выявлено различия в частоте ПОБ у пациентов после ТЭ КС или ТБС: 28,1 и 26,9% (р=0,88). ПОБ статистически значимо была связана с такими параметрами, как более высокие индекс массы тела (ИМТ); интенсивность боли в покое; оценка нарушения самочувствия; индекс WOMAC боль, скованность и общий; выраженность симптомов невропатической боли (PainDETECT); признаки депрессии и тревожности (HADS).
Риск ПОБ был значимо выше (p<0,05) при ИМТ >30 кг/м2 (отношение шансов, ОШ 2,755; 95% доверительный интервал, ДИ 1,053–7,206), боли в покое ≥40 мм по визуальной аналоговой шкале (ОШ 1,349; 95% ДИ 0,478–3,803), показателях PainDETECT ≥13 (ОШ 3,598; 95% ДИ 1,048–12,36) и HADS депрессия ≥8 (ОШ 2,193; 95% ДИ 0,745–6,454), наличии ≥2 источников боли (ОШ 6,996; 95% ДИ 2,358–20,756).

Заключение. Выявлено, что риск ПОБ после ТЭ КС и ТБС выше у пациентов с избыточной массой тела, выраженной предоперационной болью, признаками невропатической боли и депрессии, а также при наличии нескольких источников боли (кроме пораженного сустава, подлежащего ТЭ).

Цель исследования – оценка структуры и влияния хронической боли (ХБ) на функциональный статус пациентов с гериатрическими синдромами.

Пациенты и методы. В исследование включено 370 гериатрических пациентов, которые были распределены в две группы. В группу А вошли 300 больных (средний возраст 75,1±8,25 года) с ХБ, а в группу В – 70 лиц сопоставимого возраста (75,1±7,75 года) без ХБ. У всех участников исследования выявлена полиморбидность: индекс Charlson составил 5,55±1,59 балла в группе А и 5,56±1,64 балла в группе В (р=0,963). Всем пациентам проводилась комплексная гериатрическая оценка (КГО) для определения функционального статуса и диагностики гериатрических синдромов.

Результаты и обсуждение. По данным КГО синдром старческой астении выявлен у 127 (42,3%) пациентов с ХБ и у 20 (28,6%) без ХБ (р=0,035). Среднее число гериатрических синдромов в группе А равнялось 7,06±2,68, в группе В – 5,2±1,8 (р<0,001).

Пациенты группы А отличались от лиц без ХБ существенно большей степенью зависимости в повседневной жизни (индекс Бартел) и более низким баллом батареи тестов физического функционирования.

Заключение. У пациентов с ХБ установлены худшее физическое функционирование и большая степень зависимости от окружающих в повседневной жизни. При планировании наиболее эффективных комплексных стратегий лечения и предупреждения обострений ХБ необходимо учитывать функциональный статус пожилых пациентов.

Цель исследования – анализ нозологического спектра, а также демографичеcких и клинико-лабораторных особенностей заболеваний, протекающих со значительным увеличением больших слюнных (СЖ) / слезных желез, поражением придаточного аппарата глаза и параназальных синусов в ревматологической практике.

Пациенты и методы. В настоящую работу включено 73 пациента, которым проведено комплексное клинико-лабораторное, визуализационное, патоморфологическое и гистомолекулярное исследование, необходимое для установления нозологического диагноза. Во всех случаях диагноз подтвержден патоморфологически.

Результаты и обсуждение. Болезнь Шёгрена (БШ) диагностирована у 30 (41%) пациентов (у 14 из них возникло осложнение в виде лимфопролиферативного заболевания, ЛПЗ), гранулематоз с полиангиитом (ГПА) – у 12 (16,4%), IgG4-связанное заболевание (JgG4-СЗ) – у 10 (13,7%), саркоидоз – у 6 (8,2%), нелангергансоклеточный гистиоцитоз – у 2 (2,7%), AL-амилоидоз – у 1 (1,4%), опухоль Уортина – у 1 (1,4%), хронический атрофический ринит – у 1 (1,4%), инфекционные поражения – у 3 (4,1%; ВИЧ-ассоциированное – у 2, дирофиляриоз – у 1), идиопатический воспалительный псевдотумор – у 6 (8,2%). У 1 (1,4%) больной диагноз установить не удалось.

Массивное увеличение больших СЖ имелось у 46 пациентов, чаще (в 28 случаях) при БШ с ЛПЗ или без него, при IgG4-CЗ (в 7) и саркоидозе (в 6). Поражение орбит отмечалось у 18 пациентов: у 7 – с IgG4-CЗ, у 5 – с идиопатическим воспалительным псевдотумором, у 2 – с саркоидозом, еще у 2 – с ГПА и по 1 – с нелангергансоклеточным гистиоцитозом и дирофиляриозом. Поражение носа в виде хронического риносинусита выявлено у 18 пациентов с перфорацией носовой перегородки или без нее, 12 из которых страдали ГПА и 6 – IgG4-CЗ.

На основании анализа нозологий, проявляющихся увеличением больших СЖ, органов орбит и поражением ЛОР-органов, предложено два алгоритма, которые могут облегчить выбор дополнительных исследований и направление диагностического поиска для практикующих ревматологов.

Заключение. Учитывая возможную схожесть клинических проявлений заболеваний, протекающих с формированием «плюс»-ткани, основой их дифференциальной диагностики должно быть патоморфологическое исследование.

Цель исследования – оценить качество жизни (КЖ) с помощью общих и специальных опросников и выявить связь между усталостью и саркопенией (СП) у людей пожилого и старческого возраста.

Пациенты и методы. В когортное исследование включено 230 пациентов, среди которых было 177 женщин (77%) и 53 мужчины (23%) старше 65 лет (медиана возраста 75 [68; 79] лет). Наличие СП определяли по критериям Европейской рабочей группы по изучению саркопении второго созыва (EWGSOP2, 2018). КЖ изучали с помощью общих опросников EQ-5D, SF-36 и специального опросника SarQoL, уровень усталости – с помощью опросника FACIT-F. Для оценки возможности использования шкалы FACIT-F для скрининга СП были определены ее чувствительность, специфичность, диагностическая точность, прогностическая ценность положительного и отрицательного результата, построена характеристическая кривая (ROC-анализ) и рассчитана площадь под ROC-кривой (AUC).

Результаты и обсуждение. Оценка КЖ с помощью опросников EQ-5D и SF-36 не выявила существенных различий между группами пациентов с СП и без СП (р>0,05). При анализе состояния здоровья в исследуемой когорте с использованием специального опросника SarQoL общий показатель составил 63,12±18,83 балла, при этом у больных с СП он был значимо ниже, чем у пациентов без СП (50,65±14,23 и 75,10±14,46 балла соответственно; р<0,001). Средний балл всех доменов также был ниже при наличии СП, чем в ее отсутствие (р<0,001). Уровень усталости по шкале FACIT-F варьировался от 10 до 52 баллов и в среднем составлял 32,5 [29,1; 35,3] балла, при этом у пациентов с СП общий балл был ниже, чем у пожилых людей без СП (25,1 [22,13; 29,23] и 39,8 [36,4; 42,4] балла соответственно; р<0,001). У пациентов с выраженной усталостью СП диагностировалась в 4,6 раза чаще (95% доверительный интервал, ДИ 2,80–7,57), чем у лиц без нее (р<0,001). Наличие усталости ассоциировалось со старческим возрастом, дефицитом массы тела, падениями в предшествовавшем исследованию году, слабой мышечной силой, низкими результатом SPPBтестов и индексом аппендикулярной мышечной массы, СРБ >10 мг/л (р<0,05).

Была оценена возможность использования опросника FACIT-F для скрининга пациентов с СП. Его чувствительность достигала 76%, специфичность – 73%, прогностическая значимость положительного результата – 53%, а отрицательного – 88%, диагностическая точность – 74%. Площадь под ROC-кривой (AUC) составила 0,726 (95% ДИ 0,627–0,826; р<0,0001).

Заключение. Показано, что общие опросники EQ-5D и SF-36 не отражают истинного нарушения КЖ при СП. Значимое ухудшение состояния здоровья у пожилых людей с СП позволяет выявить специальный опросник SarQol. Шкала FACIT-F, предназначенная для определения усталости, может применяться и для скрининга СП.

Остеоартрит коленного сустава (ОА КС) – хроническое заболевание, приводящее к значительному ухудшению качества жизни и инвалидизации. В лечении ОА важное место занимают препараты гиалуроновой кислоты (ГлК).

Цель исследования – сравнительный анализ эффективности лечения ОА КС препаратами ГлК с различными физико-химическими свойствами и молекулярной массой.

Пациенты и методы. Проведено 12-недельное проспективное рандомизированное исследование сравнительной эффективности однократного внутрисуставного (в/с) введения трех препаратов ГлК – Армавискона Форте (АФ), Флексотрона Кросс (ФКр) и Флексотрона Ультра (ФУл). Исследуемую группу составили 90 больных ОА КС в возрасте от 43 до 50 лет (большинство женщины – 63,3%) с исходной выраженностью боли >40 мм по визуальной аналоговой шкале (ВАШ). Результат терапии оценивался по динамике боли (ВАШ), индекса WOMAC и субъективной оценке эффекта через 3 мес после в/с введения ГлК.

Результаты и обсуждение. Из исследования выбыли 8 пациентов: в группе АФ – 3, ФКр – 4, ФУл – 1. Через 90 дней уменьшение боли по сравнению с исходными значениями в группе АФ составило 30%, ФКр – 46% и ФУл – 57% (р≤0,05), а динамика индекса WOMAC – 27, 36 и 42% соответственно. Через 90 дней улучшение и значительное улучшение в группах АФ, ФКр и ФУл отметили 85,0, 93,4 и 96,5% больных соответственно. Серьезных нежелательных явлений не зафиксировано.

Заключение. Все исследуемые препараты продемонстрировали высокий анальгетический потенциал, но наилучший клинический эффект был отмечен при применении ФУл.

Приоритетной задачей лечения подагры является достижение целевого уровня МК в сыворотке крови.

Цель исследования – изучение взаимосвязи полиморфизма (rs2231142) гена ABCG2 с эффективностью аллопуринола и фебуксостата у пациентов с подагрой.

Пациенты и методы. В исследование включено 82 пациента с подагрой старше 18 лет с сывороточным уровнем МК >360 мкмоль/л, не принимавших уратснижающие препараты.

Всем пациентам назначался аллопуринол в дозе 100 мг/сут с последующим ее титрованием до достижения целевого уровня МК (<360 мкмоль/л или <300 мкмоль/л у страдающих хронической тофусной подагрой), максимально – до 900 мг/сут, при скорости клубочковой фильтрации <60 мл/мин/1,73 м2 – до 300 мг/сут. Пациентам, не достигшим целевого уровня МК при использовании аллопуринола, назначался фебуксостат в дозе 80 мг/сут, которая при необходимости увеличивалась до 120 мг/сут. Наблюдение за каждым пациентом продолжали до достижения целевого уровня МК сыворотки.

Всем пациентам проводилось генотипирование полиморфизма С>А (rs2231142) гена ABCG2. Сравнивали вероятность достижения целевого уровня МК, средние значения снижения сывороточного уровня МК, средние дозы уратснижающих препаратов у пациентов с разными генотипами (СС, СA, AA) гена ABCG2.

Результаты и обсуждение. Целевой уровень МК у 45 (55%) из 82 пациентов был определен как <300 мкмоль/л, у остальных 37 – как <360 мкмоль/л. У 26 больных доза аллопуринола не превышала 300 мг/сут. У 28 (34%) пациентов на фоне терапии аллопуринолом зарегистрирован целевой уровень МК, у остальных 54 (66%) пациентов аллопуринол был заменен на фебуксостат, при этом у 22 (41%) из них уровень МК снизился и не превышал целевой.

Генотип СС гена ABCG2 выявлен у 51 (62%) пациента, генотип СА – у 30 (37%) и минорный генотип – АА у 1 (1%). Вероятность достижения целевого уровня МК на фоне терапии аллопуринолом у носителей гомозиготного генотипа СС и генотипов СА или АА не различалась: 17 (33%) и 11 (35%) случаев соответственно, но пациентам с генотипами СА и АА требовалась значимо большая доза аллопуринола (365±102 мг/сут), чем пациентам с генотипом СС (290±85 мг/сут), р=0,002. Из 54 пациентов, принимавших фебуксостат и не достигших целевого уровня МК, 30 (56%) имели генотип СС и 24 (44%) – генотип СА, вероятность достижения целевого уровня МК у них также была сопоставимой (p=0,22).

Заключение. Вероятность достижения целевого уровня МК сыворотки крови у пациентов с подагрой, принимающих аллопуринол, не связана с полиморфизмом С>А гена ABCG2, но наличие генотипов СА и АА отождествляется с большей дозой препарата. Полиморфизм С>А (rs2231142) гена ABCG2 не влияет на возможность достижения цели терапии при применении фебуксостата у пациентов с неэффективностью аллопуринола.

Цель исследования – изучение частоты гиперлептинемии у пациентов с системной красной волчанкой (СКВ), ее взаимосвязи с клинико-лабораторными проявлениями заболевания, лекарственной терапией, а также другими метаболическими нарушениями.

Пациенты и методы. В поперечное исследование включено 46 женщин с достоверным диагнозом СКВ (медиана возраста 40 [31; 48] лет) и длительностью заболевания 3,0 [0,9; 9,0] года. Глюкокортикоиды (ГК) получали 38 (83%) больных, гидроксихлорохин – 35 (76%), иммуносупрессанты – 10 (22%), генно-инженерные биологические препараты – 5 (11%). У всех больных определены натощак уровни глюкозы, лептина, аполипропротеина В (АпоВ) и иммунореактивного инсулина, рассчитан индекс оценки гомеостатической модели резистентности к инсулину (HOMA-IR). Повышенной считали концентрацию лептина ≥11,1 нг/мл, АпоВ – >1,6 мг/мл.

Индекс HOMA-IR ≥2,77 соответствовал наличию инсулинорезистентности (ИР).

Результаты и обсуждение. Гиперлептинемия обнаружена у 34 (74%) больных СКВ, повышенный уровень АпоВ – у 19 (41%), ИР – у 10 (22%). При гиперлептинемии реже встречались серозит, позитивность по антителам к двуспиральной ДНК (аДНК) и гипокомплементемия, чаще – избыточная масса тела и ожирение, были ниже индекс SLEDAI-2K, уровень аДНК, выше – концентрация С3-компонента комплемента, инсулина, индекс HOMA-IR, индекс массы тела (ИМТ) и длительность заболевания (р<0,05 для всех случаев). ИМТ<25 кг/м2 имели 26 (57%) женщин, у 14 (54%) из которых обнаружена гиперлептинемия. У пациенток с ИМТ <25 кг/м2 выявлена взаимосвязь концентрации лептина с длительностью заболевания (r=0,4, p=0,04), активностью СКВ по SLEDAI-2K (r=-0,6, p=0,003), уровнем аДНК (r=-0,6, p<0,001), С3-компонента комплемента (r=0,5, p=0,01), максимальной (r=0,7, p<0,001) и поддерживающей (r=0,5, p=0,023) дозами ГК. У больных с ИМТ ≥25 кг/м2 (n=20) подобной взаимосвязи не отмечено.

Заключение. Гиперлептинемия выявлена у большинства женщин с СКВ, повышенный уровень АпоВ и ИР встречались гораздо реже.

Для пациенток с гиперлептинемией характерны большая длительность и меньшая активность заболевания, а также наличие избыточной массы тела и ожирения, увеличение индекса HOMA-IR. У больных СКВ с нормальной массой тела концентрация лептина нарастала по мере увеличения дозы ГК.

Поражение позвоночника с ограничением его подвижности при анкилозирующем спондилите (АС) требует поиска методов, позволяющих точно и количественно оценить снижение функции и проследить ее динамику. Одним из перспективных методов оценки движений в позвоночнике при АС является ультразвуковое исследование (УЗИ).

Цель исследования – определить взаимосвязь подвижности позвоночника, измеренной сонографически, с активностью и функциональным статусом пациентов с АС.

Пациенты и методы. УЗИ позвоночника проведено 15 пациентам (10 мужчин и 5 женщин, средний возраст 40,8±11,4 года, средняя длительность заболевания 5,5±3,5 года) с достоверным диагнозом АС, госпитализированных в ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии им. В.А. Насоновой» с апреля по август 2019 г. Все больные проходили двукратное обследование (при поступлении и через 2 нед) по специально разработанному протоколу.

Результаты и обсуждение. Сравнительный анализ результатов сонографического измерения расстояния между остистыми отростками позвонков исследуемых отделов позвоночника в начале наблюдения и через 2 нед выявил тенденцию к увеличению этих показателей как в исходном положении, так и при сгибании. Связи между возрастом, индексом массы тела, длительностью заболевания и определенным при сонографии расстоянием между остистыми отростками во всех отделах позвоночника в исходном положении и при наклоне не обнаружено. Данные корреляционного анализа свидетельствуют о наличии связи между увеличением расстояния между остистыми отростками в шейном и поясничном отделах позвоночника и снижением СОЭ, а в поясничном отделе – уровня СРБ. Выявлена слабая отрицательная связь между индексом BASDAI и подвижностью позвоночника на уровне LIV–V, а также сонографическими измерениями всех отделов позвоночника и индексом BASMI.

Заключение. Сонографический метод определения подвижности позвоночника может быть рекомендован для использования у пациентов с АС как исходно, так и при динамическом наблюдении, однако он не заменяет метрологический индекс BASMI. Для подтверждения полученных результатов необходимы дальнейшие исследования.

Сывороточный амилоидный белок А (SАА) является нормальным белком сыворотки крови (служит предшественником фибриллярного тканевого белка АА), синтезируемым в печени, и быстро реагирующим маркером острой фазы воспаления. Постоянная высокая концентрация SAA – один из факторов развития АА-амилоидоза. Как правило, вторичный амилоидоз развивается у пациентов с длительно текущими и плохо контролируемыми воспалительными заболеваниями, в том числе ревматическими, одним из которых является анкилозирующий спондилит (АС).

Цель исследования – определение уровня SAA при АС и его взаимосвязи с показателями активности болезни.

Пациенты и методы. В исследование включено 124 пациента с АС, соответствовавших модифицированным Нью-Йорским критериям 1984 г. Активность заболевания и функциональный статус пациентов оценивались согласно рекомендациям российских экспертов. Всем пациентам проводили определение SAA и СРБ, СОЭ в сыворотке крови.

Результаты и обсуждение. Медиана концентрации SAA составляла 12,5 мг/л [4; 71,6]. Из 124 пациентов у 31% уровень SAA был <5 мг/л, а у 69 % – >5 мг/л. Выявлена сильная связь между уровнями SAA и СРБ (r=0,80, p<0,000001), значимой связи между SAA и СОЭ не обнаружено (r=0,31, p=0,92). Корреляция между активностью АС по индексу BASDAI и SAA была слабой (r=0,3, p<0,002), а с ASDAS-СРБ – умеренной (r=0,54, p<0,00001).

Заключение. Выявлена статистически значимая связь между уровнями SAA и СРБ, а также индексами активности АС. Исследование показало, что SAA может использоваться в качестве одного из маркеров воспаления при АС.

Предполагается, что противовоспалительная терапия, в частности прием колхицина (КОЛХ), влияет на частоту сердечно-сосудистых событий у пациентов с болезнью депонирования кристаллов пирофосфата кальция (БДПК).

Цель исследования – изучить влияние противовоспалительной терапии колхицином (КОЛХ), гидроксихлорохином (ГКХ) и метотрексатом (МТ) на сердечно-сосудистые исходы у пациентов с БДПК.

Пациенты и методы. В исследование включено 305 пациентов с БДПК, большинство (62,30%) из которых составляли женщины.

Средний период наблюдения – 3,9±2,7 года. Были рассмотрены факторы, влияющие на сердечно-сосудистый исход: пол; возраст; курение; прием алкоголя >20 условных доз в неделю; артериальная гипертензия; наличие в анамнезе сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ), в частности ишемической болезни сердца, острого инфаркта миокарда, острой недостаточности мозгового кровообращения, хронической сердечной недостаточности >III стадии по NYHA, а также сахарного диабета (СД) 2-го типа; индекс массы тела >25 кг/м2 и >30 кг/м2; уровень холестерина (ХС) >5,1 ммоль/л; скорость клубочковой фильтрации (СКФ) <60 мл/мин/1,73 м2; уровень мочевой кислоты сыворотки крови >360 мкмоль/л; гиперкальциемия (уровень кальция сыворотки >2,62 ммоль/л); уровень СРБ >2 мг/л; наличие гиперпаратиреоза (уровень паратгормона >65 пг/мл); фенотипы БДПК (бессимптомный, остеоартрит с кристаллами пирофосфата кальция, хронический артрит, острый артрит); прием КОЛХ, ГКХ, МТ, глюкокортикоидов и нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП).

Результаты и обсуждение. Под динамическим наблюдением находились 264 пациента. Любые из исследуемых сердечно-сосудистых событий были зарегистрированы у 79 (29,9%) пациентов. За время наблюдения умерли 46 (17,4%) пациентов, в 76,1% случаев причиной смерти были ССЗ. Смерть по другим причинам констатирована у 11 (23,9%) пациентов. Нефатальные сердечно-сосудистые события отмечены в 44 (16,7%) случаях. Риск сердечно-сосудистых событий был выше у пациентов старше 65 лет (отношение шансов, ОШ 5,97; 95% доверительный интервал, ДИ 3,33–10,71) с сывороточным уровнем ХС ≥5,1 ммоль/л (ОШ 1,95; 95% ДИ 1,04–3,65), СКФ <60 мл/мин/1,73 м2 (ОШ 2,78; 95% ДИ 1,32–5,56), наличием ССЗ в анамнезе (ОШ 2,32; 95% ДИ 1,22–4,44). Терапия КОЛХ снижала риск сердечно-сосудистых событий (ОШ 0,20; 95% ДИ 0,11–0,39).

Заключение. Неблагоприятные исходы ССЗ при БДПК ассоциируются с возрастом, гиперхолистеринемией, хронической болезнью почек, а также с наличием ССЗ в анамнезе. Применение КОЛХ, в отличие от МТ и ГКХ, сопровождалось снижением сердечно-сосудистого риска.

Нестероидные противовоспалительные препараты (НПВП) являются основным средством контроля хронической боли при остеоартрите (ОА). Выбор НПВП основывается на анализе риска нежелательных реакций (НР).

Цель исследования – оценка эффективности и безопасности длительного использования НПВП для контроля боли у пациентов с ОА в реальной клинической практике.

Пациенты и методы. Для оценки результатов длительного использования НПВП при ОА было проведено 12-месячное наблюдательное неинтервенционное исследование, включавшее 611 пациентов с ОА коленного, тазобедренного суставов, генерализованным ОА и неспецифической болью в спине, связанной с ОА фасеточных суставов. Всем пациентам был назначен ацеклофенак (Аэртал®) в дозе 200 мг/сут. Состояние пациентов оценивалось через 2 нед, 3, 6, 9 и 12 мес после начала терапии. Определяли следующие параметры: интенсивность боли при движении и общую оценку состояния здоровья (ООСЗ) по визуальной аналоговой шкале (ВАШ, 10 см); интенсивность боли по шкале вербальных оценок (ШВО) Ликерта (0–4); число пациентов с уменьшением боли ≥50% по сравнению с исходным уровнем; оценку пациентами результата терапии по ШВО Ликерта (1–5). При каждом визите фиксировали развитие НР.

Результаты и обсуждение. К 12 мес из-под наблюдения выпало 46,8% пациентов. У пациентов, продолживших исследование, средняя выраженность боли по ВАШ исходно, через 2 нед, 3, 6, 9 и 12 мес составила: 6,5±1,2; 4,8±1,4; 3,2±1,4; 2,6±1,4; 2,2±1,1; 1,4±1,1 см соответственно (значимые различия по сравнению с исходным уровнем для всех точек – p<0,05). Такие же различия получены и при изучении ООСЗ. В указанные сроки количество пациентов с умеренной/сильной болью (по шкале Ликерта) снизилось с 77,8 до 24,9; 2,9; 2,3; 0,9 и 0% соответственно. Количество пациентов с уменьшением боли ≥50% по сравнению с ее исходным уровнем составило 12,0; 65,1; 81,0; 88,5 и 84,0% соответственно. Хорошую или превосходную оценку результатам лечения через 2 нед дали 63,3% пациентов, а через 12 мес – 95,6%. НР были отмечены примерно у 30% пациентов, в основном диспепсия слабой или умеренной выраженности (у 11,1–23,3%) и артериальная гипертензия (у 7,1–10,9%). Серьезных НР не зарегистрировано.

Заключение. Ацеклофенак является эффективным и относительно безопасным препаратом для длительного контроля хронической боли при ОА.

Псориатический артрит (ПсА) – хроническое воспалительное заболевание суставов, позвоночника и энтезисов из группы спондилоартритов, развивающееся у больных псориазом. Гуселькумаб – генно-инженерный биологический препарат, ингибитор интерлейкина 23, показавший эффективность в терапии бляшечного псориаза и ПсА.

Цель исследования – оценка эффективности лечения гуселькумабом больных ПсА.

Пациенты и методы. В исследование включено 16 пациентов с ПсА. Все пациенты получали гуселькумаб в дозе 100 мг подкожно на неделях 0, 4, 12, 20. Оценка активности заболевания и эффективности лечения осуществлялась на неделях 0, 12 и 24 с применением индексов активности DAS28, ASDAS, BASDAI, DAPSA, индекса распространенности и тяжести псориаза – PASI.

Результаты и обсуждение. В ходе лечения у больных ПсА наблюдались выраженная положительная динамика индексов активности заболевания и улучшение состояния кожи. Если до начала лечения гуселькумабом среднее значение индекса DAS28 составляло 4,26±0,64, DAPSA – 37,94±9,45, ASDAS – 2,7±0,65 и BASDAI – 5,49±1,39, то через 12 нед произошло снижение этих показателей до 3,03±0,49; 17,06±4,58; 1,64±0,33 и 3,48±0,66 соответственно, а через 24 нед (после 4-й инъекций) – уже до 2,32±0,18; 11,31±2,18; 1,22±0,27 и 2,62±0,78 соответственно (p<0,05 для всех случаев). До начала лечения среднее значение индекса PASI достигало 30,99±15,43, через 12 нед – 4,55±4,82 и через 24 нед – 1,05±1,46 (p<0,05). На фоне лечения отмечено значительное улучшение основных проявлений заболевания: регресс периферического артрита, спондилита и кожных высыпаний.

На протяжении 24 нед исследования переносимость терапии была хорошей, серьезных нежелательных явлений не зарегистрировано.

Заключение. Данные, полученные в условиях реальной клинической практики, свидетельствуют о высокой эффективности и безопасности гуселькумаба при лечении ПсА.

Аутовоспалительные заболевания (АВЗ) представляют собой гетерогенную группу редких генетически обусловленных состояний, основными проявлениями которых являются эпизоды лихорадки в сочетании с другими признаками системного воспаления: кожными высыпаниями, мышечно-скелетными и неврологическими нарушениями, поражением органов зрения, слуха и др., а также острофазовыми маркерами и отсутствием аутоантител. Применение биологической терапии, особенно ингибиторов интерлейкина 1 (иИЛ1), при наиболее распространенных моногенных АВЗ – мАВЗ (FMF, TRAPS, HIDS/MKD, CAPS) показало ее высокую эффективность и привело к значительному прогрессу в курации таких пациентов. В настоящее время иИЛ1 являются препаратами первой линии терапии мАВЗ, прежде всего CAPS. В случае их неэффективности или непереносимости в определенных ситуациях также могут использоваться другие генно-инженерные биологические препараты – ингибиторы фактора некроза опухоли α и иИЛ6, однако этот вопрос нуждается в дальнейшем изучении. В статье описана пациентка с мАВЗ, у которой диагноз был установлен с опозданием более чем на 40 лет, назначение таргетной терапии даже на поздних сроках болезни привело к значительному улучшению многих симптомов и качества жизни. 

В статье приведены общие принципы лечения скелетно-мышечной боли, рассмотрены современные подходы к терапии остеоартрита (ОА) и неспецифической боли в спине (НБС). Обсуждаются вопросы эффективности и переносимости совместного применения нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП) преимущественно селективного действия (ацеклофенак) и миорелаксанта центрального действия (толперизон) в терапии ОА и НБС. Представлены два клинических наблюдения, которые подтверждают целесообразность комбинированного назначения НПВП и миорелаксантов при лечении ОА и НБС. Продемонстрированы эффективность и благоприятный профиль безопасности ацеклофенака у пациентов с коморбидными заболеваниями. Толперизон хорошо зарекомендовал себя и как средство контроля боли, связанной с мышечным напряжением, и как элемент комбинированной терапии не только НБС, но и ОА. 

В статье рассматриваются общие звенья патогенеза аутоиммунных заболеваний кожи – псориаза и витилиго. Предлагаемые в настоящее время методы лечения витилиго не позволяют добиться значительного уменьшения или полного восстановления пигментации кожи. Применение адалимумаба в течение 6 лет у пациента, страдающего псориазом, псориатическим артритом (ПсА), витилиго и аутоиммунным тиреоидитом, позволило контролировать активность псориаза и ПсА, а также способствовало регрессу очагов депигментации.

Использования генно-инженерной биологической терапии у данной группы пациентов с целью достижения репигментации может быть перспективным.

Системная красная волчанка (СКВ) – мультисистемное заболевание, характеризующееся хроническим воспалением и повреждением жизненно важных органов и систем. Несмотря на большие успехи, достигнутые в лечении СКВ, глюкокортикоиды (ГК) остаются одним из основных методов ее терапии. Индекс токсичности ГК является объективным методом оценки нежелательных явлений, связанных с их применением, и в будущих исследованиях может активно использоваться для контроля безопасности различных режимов терапии. Более широкое внедрение данного индекса у пациентов с СКВ позволит оптимизировать подходы к подбору доз ГК, рассматривать более раннее назначение генно-инженерных биологических препаратов, до развития тяжелых необратимых повреждений. 

В обзоре представлен анализ терапевтического действия при остеоартрите (ОА) оригинального комплексного инъекционного препарата Алфлутоп (биоактивного концентрата мелких морских рыб), являющегося одним из наиболее широко используемых симптоматических препаратов замедленного действия (SYSADOA) в России. Он стимулирует пролиферацию хондроцитов, активирует синтез внеклеточного матрикса посредством модуляции трансформирующего фактора роста β (ТФРβ), ингибирует гиалуронидазу, окислительный стресс и активность внеклеточной экспрессии генов провоспалительных цитокинов – интерлейкина (ИЛ) 1β, ИЛ6 и ИЛ8 in vitro.

Приведены результаты проспективных клинических исследований, которые демонстрируют способность Алфлутопа замедлять рентгенологическое прогрессирование ОА коленных суставов (тормозить сужение суставной щели, рост остеофитов и повышать внутрисуставную концентрацию гиалуроновой кислоты), а также восстанавливать подвижность тазобедренных суставов при его локальном введении в зону патологических изменений суставной губы вертлужной впадины. Комбинированная терапия с применением Алфлутопа приводит к активации репаративных процессов и значимому клиническому улучшению у пациентов с посттравматическим ОА, а также замедляет прогрессирование хондродегенерации по данным магнитно-резонансной томографии. Новый режим введения Алфлутопа при ОА коленного сустава (по 2 мл через день, №10) может повышать приверженность пациентов терапии.

Представленные в обзоре результаты клинических исследований доказывают структурно-модифицирующее действие Алфлутопа при ОА различной локализации и обосновывают его широкое использование при данном заболевании в ревматологической, травматологической и ортопедической практике. 

Жирные кислоты (ЖК) присутствуют в организмах всех видов и играют важную роль в энергетическом обмене. Длина и количество двойных связей в ЖК фосфолипидов мембран определяют вязкость, активность транспортных систем и ферментов, а также восприимчивость к перекисному окислению липидов. В обзоре рассмотрено влияние свободных ненасыщенных ЖК с короткой и длинной цепями на различные воспалительные механизмы, включая атеросклероз. Показано, что ЖК могут снижать активацию эндотелия и влиять на метаболизм эйкозаноидов. На примере подагры рассмотрена новая модель фундаментальных факторов, определяющих вариабельность сроков, степени и продолжительности острых воспалительных реакций при отложениях кристаллов уратов в тканях, при которых ЖК играют важную роль. В будущем изучение ЖК позволит расширить представления о патофизиологии хронического воспаления при различных заболеваниях, метаболических нарушениях и атеросклерозе и разработать новые стратегии лечения.